Гвардии генерал-майору Виктору Антоновичу Вержбицкому в годы Великой Отечественной войны предстояло командовать дивизиями, принимать участие в операции “Искра” по снятию блокады Ленинграда и с победой дойти до Берлина. В послевоенные годы командир 364-й Омско-Тосненской Краснознаменной дивизии Вержбицкий проводил огромную работу по патриотическому воспитанию молодежи в Тосненском районе.
Продолжение. Начало по ссылкам:
Знакомство Виктора Антоновича с 364 -й дивизией, работа над тем, чтобы вернуть в полки и подразделения всех сибиряков, бывалых воинов, давало свои плоды. Но также необходимо было наладить работу штаба дивизии – мозга будущих операций – так считал комдив и ставил перед собой такую задачу.
Ателье мод и молния
Первое впечатление от штаба дивизии у Виктора Антоновича, по его воспоминаниям, было не радужным. И намека не было на штабную организованность, четкость – без чего, конечно, трудно представить себе управление войсками. Офицеры штаба были одеты кто во что горазд.
Работали и в телогрейках, и в полушубках, как вспоминает Виктор Антонович. Носили все, что могло придумать “фронтовое ателье мод”. Конечно, о белом подворотничке, чистой гимнастерке и мысли ни у кого не было. Условия работы также оставляли желать лучшего.
Придя в дивизию, Виктор Антонович увидел знаменитую “фронтовую молнию” – коптилку из 37-миллиметровой гильзы от противотанковой пушки. Ночь, проведенная возле такой “молнии”, превращала штабника в трубочиста. Утром на него было страшно взглянуть. Какая уж тут культура выполнения штабного документа, вспоминал впоследствии комдив. Срочно необходимо было налаживать быт штабной службы. Первое, что было сделано комдивом, – приобретены для штаба и медсанбата два переносных движка ЛПД-6, и штаб заработал при электрическом свете. Подполковник Иван Афанасьевич Бадин – начальник штаба – также приложил много трудов для налаживания работы ответственного подразделения дивизии.
Нужен язык
Немаловажная задача стояла перед 364-й дивизией перед наступлением – изучение планов противника. Бить по пустому месту, прорывать там, где не следует наступать вслепую, – это нести лишние потери. Перед наступлением позарез нужен язык, живой докладчик о событиях и настроениях врага.
По воспоминаниям Виктора Антоновича, штаб и политотдел занимались подбором и подготовкой разведчиков. Командиры полков, день и ночь занимаясь обследованием переднего края, искали места, наиболее подходящие для ведения разведки. Рассматриваются десятки вариантов, как брать языка: поиском небольшой группы отчаянных смельчаков, которые тихо войдут в тыл врага, или с шумом, иначе говоря, с боем, что неизменно сопряжено с потерями.
За два года гитлеровцы понастроили таких “крепостей”, что сразу определить уязвимые места было невозможно. Все окутано колючей проволокой, мин насыпано, как гороху, и даже в некоторых местах часовые противника усилены сторожевыми собаками. И вся эта система заграждений, прикрытая десятками огневых средств, поддерживалась артиллерией различных калибров и с разных направлений, авиацией по вызову. И все же язык должен быть взят!
Подарок на Новый год
Виктор Антонович вспоминал: “Каждый утренний доклад командующему 8-й армией генерал-лейтенанту Ф. Н. Старикову заканчивался ядовитой шуткой-вопросом командарма: “Что, Борода? Перемирие с противником заключил? Скоро чаи сибирские распивать будете. Когда же пленного возьмете?” Шутка больно задевает самолюбие. Но что скажешь в ответ… Начальство шутить изволит.
– Будет пленный, – отвечаю генералу. – Обязательно будет.
– Ну-ну, жду!
А пленного все нет! Все попытки захватить языка срываются одна за другой. Кто-то из моих боевых товарищей предлагает провести разведку боем силами роты или батальона. Но это слишком крайняя мера, да и рано раскрывать еще свои карты.
И вот под самый Новый год – подарок! Передо мной стоит солдат 3-й роты 69-го пехотного полка 132-й пехотной дивизии. Чувствует себя хорошо, докладывает четко, хотя его основательно царапнуло автоматной очередью. Неделю назад он прибыл из Померании, где лечился после ранения под Шлиссельбургом. Сегодня второй раз заступил на пост и никак не предполагал, что русские пойдут в бой под Новый год!”.
Захватил этого долгожданного языка адъютант В. А. Вержбицкого старший лейтенант В. А. Соколов, который лично доставил его в штаб армии, получил от командарма благодарность, и в этот же день старшему лейтенанту был вручен орден Красной Звезды.
Решающий день
После этого доброго почина словно лед тронулся. Разведчики захватили еще несколько пленных. Благодаря этому были уточнены прежние данные о противнике, характере и состоянии его обороны.
Дивизия продолжала и ночью, и днем готовиться к решающим боям. И вот решающий день наступил. 14 января стало доносится эхо далекого артиллерийского грома, как вспоминал комдив. С радостью и волнением командование дивизии узнало, что историческая битва за полное освобождение Ленинграда от вражеской блокады началась. Первыми вступили в дело 2-я ударная армия Ленинградского фронта и 59-я армия Волховского фронта. Гигантские “клещи” советских войск начали сжимать гитлеровскую группировку под Ленинградом.
В ночь на 21 января пришел черед сибирякам двигаться вперед. Об этом эпизоде своей жизни комдив вспоминает так: “Не помню точно, кто мне позвонил, но этот телефонный звонок поднял меня, как электрическая искра. Сквозь шум и треск полевого телефона я услышал долгожданные слова: “Противник отходит”. Позже выяснилось, что одним из первых отход гитлеровцев обнаружил командир разведывательной роты дивизии капитан Максим Петрович Коробейников. Действуя смело и отважно, он проник за передний край противника и завязал бой. Быстро разобрался, что имеет дело с группой прикрытия, и принял смелое решение – двигаться вперед, чтобы войти в соприкосновение с арьергардом главных сил врага”. Это было сигналом к наступлению.
Фашисты быстро сообразили, что тихого отхода не получится, и решили прикрыться сильным минометным огнем, чтобы удержать за собой основной путь отхода – дорогу Нурма – Тосно. Но и наши подразделения тоже стремились захватить ее, загнать противника в болото.
Наталья Ющенко,
заведующая сектором краеведения
центральной районной библиотеки, историк
Продолжение следует.