В год 80-летия Победы в Великой Отечественной войне мы листаем страницы старых подшивок газеты “Тосненский вестник” и вспоминаем героев своих многочисленных публикаций – жителей нашего Тосненского района, которые вместе со всей страной, не жалея сил, сражались за Родину и победили. 

***

В сорок первом году семнадцатилетний Петя Колыбин жил в Вологде, учился на токаря. А когда исполнилось восемнадцать, он не стал ждать повестки и сам отправился в военкомат. Так с июня 1942 года началась его военная биография.

– Самое трудное для пехоты – это выйти из окопа, – говорил бывший армейский разведчик 89-й гвардейской Белгородско-Харьковской дивизии. – А когда выйдешь, то ноги сами несут и ни о чем ты в этот момент не думаешь, бежишь только вперед, особенно если видишь впереди спины немцев.

Но это уже после нескольких боевых крещений Петр попал в разведку, а сначала новоиспеченных пехотинцев из Красноярского училища перебросили в район Курска. Летом 43-го жара в тех местах стояла немыслимая, от длительного перехода и тяжелого шага мутилось сознание. Потому первый налет “юнкерсов” и “мессеров” он запомнил без особых эмоций. Ну разбегались солдаты по обочинам и кустам, ну убивало многих. Так на войне, случается, убивают. Ничего удивительного. Вот и бойца Колыбина могло убить чуть ли не в первом бою под Белгородом, не подоспей наши с правого фланга. Но подошла подмога, Бог миловал, остался жить молодой солдат. И замелькали его военные будни в больших трудных переходах и быстрых боях. Ведь в 43-м наша армия уже не отступала, а шла вперед и стремительно гнала немцев со своей земли.

 – Вы говорите, Бог миловал. Выходит, молились перед боем? – зацепились мы за слова Петра Дмитриевича.

 – А на передовой атеистов не бывает, – сказал он строго. – Тем более в пехоте. Артиллерист ведь в атаку не ходит, связист – тоже, а у нас выбора нет. Мы на своих двоих от Курска до австрийских Альп дошагали. И все время первыми.

Свою медаль “За отвагу” Петр Дмитриевич получил, когда служил уже в армейской разведке. Случилось это в Кировоградской области в 44-м. Позарез нужен был “язык”.

– Ротный устроил разнос нам, сказав, что без “языка” лучше нам и вовсе не возвращаться, – вспоминал своего командира бывший разведчик. – Делать нечего, ночью мы поползли к немецким позициям, к одному замеченному еще днем окопчику. Но как на грех, он пустым оказался. Ну, думаем, штрафбата теперь не миновать. Но, видно, Бог миловал, потому что только мы загрустили, как здоровенный немец вырос перед нами, словно из-под земли, и нырнул в этот окопчик. Взяли мы его, тепленького, и без особых хлопот доставили к своим. Правда, сказать он ничего не успел – умер. Наверное, сердце разорвалось от страха. Но документы, оказавшиеся при нем, позволили нашим командирам вычислить дальнейшие планы врага…

…В последний год войны Петр Дмитриевич воевал уже в 1-м гвардейском механизированном корпусе, был командиром взвода. Много всякого он помнит из того времени, в том числе и бои за освобождение Вены. Австрийская столица, ажурная красавица Вена, благодаря божественным вальсам Штрауса ассоциируется у нас с голубым Дунаем. Только мы хотели спросить об этом самом Дунае, но наш герой нас опередил.

– Дунай был серым от пепла, – развеял наш идеализм бывший разведчик. – Мало того, над ним висели черные облака гари. И Вена сначала совсем не показалась нам красавицей…

…Победу младший лейтенант-пехотинец Петр Колыбин встретил в маленькой деревушке у подножия Альп. Ночью проснулись наши от перестрелки. Думали, немецкие недобитки злобствуют, а то свои стреляли. Стреляли в воздух из всего, что под рукой оказалось, извещали миру о своей Великой Победе.