Уже много лет в канун Дня памяти Александра Сергеевича Пушкина – 10 февраля – я выкладываю на рабочий стол книги, которые передали мне известные собиратели Ленинграда – Петербурга. В свое время они собирали чрезвычайно редкие издания, в том числе о Пушкине, а затем передавали их молодым, тем, кто продолжит это благородное и нужное для отечественной культуры дело.
В конце прошлого века и в первой четверти нынешнего я стал обладателем серьезной подборки источников, пришедших от библиофила-коллекционера, музыканта М. С. Лесмана, позднее – от его вдовы Н. Г. Князевой, пушкиниста В. Э. Вацуро, искусствоведа И. Г. Мямлина, коллекционера Н. К. Мальковой, киноведа Т. Ф. Селезневой. Всякий раз это были разные издания, но повествующие об одном человеке – Александре Сергеевиче Пушкине.
К трагической истории дуэли и гибели поэта обращались многие исследователи и задавались вопросом: что же привело поэта к роковому финалу?
Незадолго до ухода в иной мир Наталия Георгиевна Князева пригласила меня в свой дом. Это произошло в первые дни февраля 2018 года, в канун Дня памяти великого поэта. Именно в тот день я получил в подарок книгу “Последние дни жизни и кончина Александра Сергеевича Пушкина. Со слов бывшего его лицейского товарища и секунданта Константина Карловича Данзаса” (Санкт-Петербург, 1863, издание Я. А. Исакова). Наталия Георгиевна сказала: “Книга многие годы хранилась у моего супруга Моисея Семеновича, затем – у меня. Она не была передана с основным фондом в музей Ахматовой в Фонтанном Доме. Теперь пришло время, когда вы будете владеть этой книгой, а далее – передадите тому, кому следует. Однако вы хорошо знаете, что лучше иметь оригинальный источник, чем многословные рассуждения литературоведов, которые заведут бог весть куда”.
Со дня передачи книги минуло семь лет. Разумеется, она неоднократно прочитана. А выводы всякий раз одни и те же: Наталия Георгиевна была в своих словах абсолютно права.
Еще со школьной скамьи мне памятны слова, которые Пушкин сказал на смертном одре, когда он якобы обратился к книгам своей библиотеки: “Прощайте, друзья!” Позднее, во времена книжного дефицита, эти слова, придуманные неизвестно кем, были довольно популярны. Однако со школьных времен они запали в душу. Как может умирающий человек за несколько мгновений до кончины думать и говорить о книгах? Стал искать источник, из которого можно было узнать истину и, спустя несколько лет, в “Современнике” за 1837 год она была обнаружена. А через непродолжительное время в моей домашней библиотеке появилась книга В. Ф. Широкого “Пушкин в своей последней квартире”, где приведена последняя фраза Пушкина, услышанная и записанная Владимиром Далем, а затем перешедшая в “Современник”: “Кончена жизнь. Тяжело дышать, давит…”
В России много хороших художников, которые интересовались Пушкиным, писали его, некоторые из этих работ выставляются в различных музеях страны, воспроизведены в различных книгах об Александре Сергеевиче. В 1936 году в серии “ЖЗЛ” вышла книга П. Е. Щеголева “Дуэль и смерть Пушкина”, гравюры к ней выполнены Анной Михайловной Критской (1898–1984) – отечественным графиком, иллюстратором, ксилографом. Яркой страницей творчества Анны Михайловны явилось иллюстрирование и оформление гравюрой на дереве книг с 1935 по 1938 год. За этот период ею проиллюстрировано более 30 книг, все вышли в серии “ЖЗЛ”, а это книги о Байроне, Мольере, Копернике, Руставели, Пушкине… В конце 1970-х большая часть оригинальных работ подарена автором моему старшему товарищу, искусствоведу и коллекционеру И. Г. Мямлину, а в середине 2011 года все работы были переданы Игорем Гавриловичем мне.
Александр Тетерин